OVER DyPb
Автор
На форумах с мая 2001
Местонахождение:
Сообщений: 928 |
Я кашлял и кашлял, а Степа сказал "Ну ты набрался как бык". Потом я не говорил ничего, только начал лихорадочно думать, но я думал так близко к поверхности, что все смотрели на меня и говорили: "Ооооооо...." Я немножко подумал об историческом формировании норм варения некоторых зерновых культур. Еще о массовом слезе с лошадей в связи с изменившейся военно-стратегической концепцией. Через десять минут мы достигли такого уровня английскости, что можно было не попрощаться и свернуть. Я свернул. Дома нашел кастрюлю пельменей. Вывалил в нее банку аджики и съел. Открыл какие-то бобовые консервы и съел. Пошел полежал, и меня посетило зазрение совести. За консервы. Совесть представилась мне как белый скоропортящийся шмат. Позвонил Мыркешкну. Нет, нет Мыркешкна! Посмотрел на руку а на ней вен нет. Ну ниче, взял нарисовал.
И почему зазрение, а не угрызение? Я стал переключать каналы в поисках ответа и наткнулся на ПОЛНЫХ МУДАКОВ. Какой-то несчастный гукнул с крыши на сноуборде, а эти двое с баскетбольными мячами в руках смотрели на меня и рассуждали, полный это был экстрим, или нет. Я позвонил Мыркешкну. Скотина не брала трубку. Я позвонил на сотовый. Он ответил, чтоб я выходил. Под заявление мачо-говноеда Гоши Куценко о том, что он выбират Сминт я медленно скатился с дивана и побрёл в прихожую.
В машине сидели Мыркешкн, Волк и Леха. Они, а еще Феська, Немчинов, Дуничев, Стрига, Олежуа де Бройль и Забрик - мои друзья. Я их люблю. "Привет, чмо",
говорят. Что такое? Это они о консервах прознали. Стыд и смущение овладели мной. "Да какие консервы в жопу. Мы тут бибикаем, бля, полчаса как. Че у тя с телефоном? И ваще, с мазгами?" Я тогда замолчал и начал им рассказывать про фильм который смотрел давеча. Играли там помоему Сэмюель Ли Джексон и еще такой известный ммм как его... Я им начал рассказывать, а они уже куда-то поехали. Фильм вот о чем: нашли глубоко в океане летающий корабль и решили его вскрыть. А который известный он психолог и написал работу научную, кто должен быть в группе контакта с инопланетянами - психолог, астрофизик и биолог, а - Дастин Хофман! Тут Леха всматривается в меня и заливается таким тонким радостным смехом: "Пацаны, ааа, он же обдолбаный!" Я говорю да ты дурак, слушай дальше. Они все опускаются на такую подводную станцию и оттуда начинают стучаться в этот космический корабль. Проникают в него, идут, а там - ого! - на полу отпечатки человеческих ботинков. В машине появились возгласы. "Нифигасе!", "Хмм!" . Ну вот. Находят рубку, там за пультом в кресле мертвец, в руке держит обертку от шоколадного батончика. Они смотрят на пульт, там какой-то запредельный интерфейс, много цифр, идет скроллинг сумасшедших дат, из которых самая старшая - 2050, останавливается на их дате и надпись - незарегистрированное вхождение в систему. юзер анноун. или чето такое. Они потом идут еще, заходят в такой зал, а там висит огромный шар и все отражает. Они стоят вкруг него, философствуют, а Дастин Хофман говорит, чуваки, оно же разумное. Почему? Да ну? Смотрите - нас то он не отражает! он выбирает, что отражать, а что нет. Тут я замолкаю. В салоне зависла тишь. Офигенно, да? - говорю я. Дальше, дальше - загалдели. Ну они возвращаются на подводную станцию. Сэмюэль Ли Джексон и Хофман делятся соображениями как самые мудрые, Джексон и говорит - мы все умрем. Как это, спрашивает Хофман. Джексон говорит - простая логика. Наш вход в систему не был ей известен, а это значит что через 50 лет не знали, что мы входили в систему, а это значит что мы никогда не поднялись на поверхность, эрго мы здесь подохли. Во как! Волк и Мыркешкн и Леха ваще выпали и начали обдумывать этот пространственно-временной феномен. И тут меня прихватило. Все показалось отвратительно бессмысленным, вообще-то, думал я, организм привыкает к темпу обессмысливания всего, все это сбалансировано хронологически, но нельзя же так ускорять естественный процесс, что же это, хоть караул кричи, вниз по лестнице все покатилось, не шажок, еще шажок, а натурально кубарем, ломая мне ребра и шеи, кругом сплошная пустота, даже стены разъехались на многие километры... Леха рядом внушительно бубнил про одногруппника, который сдолбился нахрен, которого выперли отовсюду, который деньги на восстановление в институт даже сдолбил и теперь пожалуйста - конченный человек. Где-то мы катались потом и даже в бильярд играли, а я все пытался произвести на свет какую-нибудь мысль, и если получалось, она очень громко раздавалась в пустоте, даже если была совсем неумна.
Приперся домой а там Дракулу Брэма Стокера транслируют. Я его не видел никогда поэтому стал смотреть немедля. Там как раз Киану Ривз приезжает в замок и его встречает бледный пенсионер в красном халате. Оказалось, Дракула. Начал гостя угощать. А сам ходит, рассказывает всякую херь, объясняющую почему у него не убрано. Киану слушает да ест. Курочку, еще чето. Потом спрашивает - это че, предок ваш? - и указывает на картину на стене. На стене висит знаменитый автопортрет Альбрехта Дюрера. Я думаю ну щас Дракула ему скажет "Вы невежда, мистер Андерсон! Сдавайте кровь." А тот - да, типа, предок мой. Я сразу Френсиса Ф. Кополу возненавидел, чуть спать не лег, я же рафинированная скотина. Потом решил досмотреть. Там потом много чего еще было. Дракула дистанционно развратил подружек Киану Ривза, а потом сам в Лондон приехал в ящике. В Лондоне тут же мистерия всякая началась. Какието доноры Дракуловские по улицам шляются, нихера не понял. Мельтешение какое-то, масовка, театрализм.Мюзикл. У совращенной подружки открылась злокачественная нимфомания и ей выписали экзорциста Энтони Хопкинса, такого циничного метафизика. Мне понравилось, что он ничего не пугался: все страхи оставил в медобщаге 40 лет назад. Ему режиссер и поручил задачу обосновать элитность фильма: Хопкинс сказал речь о беспомощности науки в области познания тьмы и алхимии, затем исполнил горизонтальную трансгрессию в прилежащие кусты и всем стало ясно, что это бля не просто какой-то там фильм про вампиров, а самое что ни на есть культовое кино. Я уснул. Проснулся через 20 минут, раздираемый противоречиями. Через пять минут до меня дошло, что я путаю происходящее на экране с "Интервью с вампиром". На экране Дракулу уже основательно прищемили и уже гнали по Карпатам, отстреливая преданных ему вахабитов в шапках из среднесибирского яка. Напряженность развязки обеспечили солнцем, на диких скоростях падающим за горизонт. И вот уже когда победа практически была наша, Дракула воостал из ящика. Но его все равно саблей полоснули по горлу. А потом его Бог простил, его и подружку Киану Ривза, которая от от того к Дракуле ушла ( потому что Киану Ривз поседел!!), но не просто пошло как-то там простил типа басом я прощаю тебя, а божественный прожектор направил на ситуацию и умертвил в людском облике. А Киану Ривз с Энтони Хопкинсом вечерним самолетом вернулись в Лондон. Жрать рыбу с чипсами.
Наутро выяснилось, что способность мыслить не вернулась. Если раньше я думал о способности этой способности уходить как о вжатости какой-то педали, которая, если её отпустить, начинает медленно возвращаться в исходное положение, то теперь мне показалось, что она может уйти и не вернуться вовсе. Может быть это означает, что я повзрослел. Чтобы повзрослеть, надо было накуриться. Вот оно как - все совершается рывками. Еще я подумал что критические способности почти у всех взрослеют быстрее творческих - пока подросток, и стишки пописываешь какие-то, и че-то там выдумываешь, а повзрослел - и не надо ниче, глупости какие.
Вообщем, я пошел на работу. На 9 часов меня выдернули из родной розетки и вставили туда чето чужое, которое улыбается О О
I
ШШШ
По дороге домой меня опять накурили, и этот факт меня опечалил. Я шел и обруливал людские ноги. Получилось, что я двигаюсь по встречной полосе, и избегание столкновений есть моя первейшая задача, которую я старательно выполняю. Поэтому я сильно давал вправо и сильно давал влево. Дома была бабушка. Я разогрел сосиски. Уж не знаю как, но их сделали с сыром внутри. Я поел и лёг.
Через десять-пятнадцать минут мне становится нехорошо. Еще чуть чуть и из моих пор начинает лезть сыр. Я стараюсь лежать не шевелясь и всхлипываю от ужаса. Стоит мне двинуть рукой, мягкой и горячей, как из пор выдавливается топленый сыр, в конце концов я замираю в исследовательском экстазе и медленно вжимаю руку в диван. Уровень сыра превышает поверхность тыльной стороны ладони и он прозрачно-желтым гноем выступает на поверхности. Я отвожу ладонь, все еще не решаясь полностью изведать одолевший меня кошмар, и сыр послушно втягивается назад, не испытывая давления. Я чувствую, знаю, что если двинусь достаточно резко, из меня хлынет. Я стенаю. Я тихо паникую. Если сейчас позвонят в дверь, мне придется встать с дивана. И вот тогда-то мне труба от потери влажности или как там. Бабушка смотрит местные новости. В новостях расхваливают какой-то институтский хор. Показывают, в частности, чувака крупным планом, который смотрит вдаль и, очевидно, тянет какую-то ноту. Когда я вижу такие лица, я знаю, что они поют: прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко. При этих словах представляется пейзаж с пожираемым туманом поездом "Хабаровск - Тында", аннигилированным пионерлагерем и рощицей сантиметром ниже горизонта под голубым-голубым небом с маленькими-маленькими птичками. Всё: все уехали, все улетели-убежали, и ЗДЕСЬ больше нифига нет. От этого хочется плакать. Но я не плачу, хоть и расстроган. Бабушка извлекает из репортажа другой смысл. Она говорит: вот, все где-то учавствуют, что-то поют, делают, а ты почему неприкаянный? У меня и так на уме поезд "Хабаровск-Тында", а от бабушкиных слов мне просто становится жалко себя. Я начинаю срывающимся голосом напевать про прекрасное далеко. В конце концов, это только абстракция такая, что Тында. Там даже помоему не поется ничего про нее.
Все-таки неплохо, что мне не надо ехать в Тынду.
Адрес поста | Наябедничать | IP: Logged
|